В книге представлена эволюция физики субатомных частиц, прослеженная от ее зарождения этой дисциплины в последнем десятилетии девятнадцатого века до нынешнего состояния и видов на будущее. Особенный акцент сделан на подробном разборе предистории и истории таких важнейших достижений этой науки, как открытие электрона, атомного ядра и антиматерии, появление и развитие теории калибровочных полей, обогащение физики частиц математическим аппаратом теории непрерывных групп и создание на его основе теории кварков, предсказание и открытие очарованных кварков и промежуточных векторных бозонов, изобретение теоретико-полевого механизма Андерсона-Хиггса как источника массы элементарных частиц и детектирование хиггсовских бозонов. Рассказы об этих теоретических и экспериментальных исследованиях подкреплены множеством ссылок на релевантные оригинальные публикации. Кроме того, в книге подробно описана история изобретения и совершенствования ускорителей различных типов, которые с середины двадцатого столетия превратились в основной инструмент экспериментаторов, изучающих субатомные частицы, а также рассказано о методах получения и исследования трансурановых элементов. - Автор, профессиональный историк науки, полагает, что книга окажется интересной и полезной читателям, желающим ознакомиться с основными концепциями физики субатомных частиц и понять масштаб ее продвижения от истоков к современности.

Иван Алексеевич Двигубский (1771–1839) — видный деятель Московского университета первой трети XIX века. Родился в семье священника. Выпускник медицинского факультета Московского университета. Иван Алексеевич прошел путь от студента, затем смотрителя кабинета естественной истории до ректора Университета. В 1802–04 гг. стажировался в Западной Европе, в Гёттингене, Париже и Вене, для «совершенствования познаний» в естественной истории, химии и фармакологии. Двигубский был профессором Московского университета, деканом физико-математического факультета, заведовал кафедрами физики и ботаники, трижды избирался ректором Университета, читал лекции по технологии, химии, естественной истории, ботанике. Переводчик и автор учебников и трудов по естественной истории, физике, технологии, зоологии и ботанике. В 1833 г. подал в отставку и переехал в усадьбу в с. Зендиково близ Каширы. - И.А. Двигубский прожил яркую и деятельную жизнь. Он активно участвовал в восстановлении Университета после пожара 1812 г., боролся с холерой, преподавал в Университете и в Университетском благородном пансионе, пропагандировал обучение на русском языке, издавал учебники, был популяризатором научных знаний, действительным и почетным членом многих российских и зарубежных научных обществ.

В первую книгу третьего тома настоящего издания включены первый том трактата «К учению о цвете», состоящий из двух частей (дидактической и полемической), и «Изъяснение таблиц, относящихся к гётевскому „Учению о цвете“» — альбом из 17 иллюстраций с пояснениями. Заключительная, исто- рическая, часть войдет во вторую книгу третьего тома «Научных сочинений» Гёте. - «Дидактическая часть» (или «Набросок учения о цвете») посвящена не только физической, но и психологической, живописной, эстетической и симво- лической трактовке цветовых явлений, а также связи цветоведения с другими научными и философскими дисциплинами. - В «Полемической части» («Разоблачение теории Ньютона») автор критикует методы оптики И. Ньютона и его теорию цвета. - В трактате Гёте описывает свой знаменитый первофеномен, до сего дня остающийся предметом споров. Так, один из создателей квантовой механики, Макс Борн, писал: «Мы должны примкнуть к Гёте и к тем, кто культивирует и развивает мир его идей». - В приложении продолжается публикация статей немецкого философа, ученого и антропософа Р. Штейнера (1861—1925), обосновавшего гётевский тип естествознания, методы феноменологии Гёте и его научно-исследовательскую программу. - Для историков науки, художников, психологов, философов, физиков, учителей и широкого круга читателей, интересующихся наукой о цвете и вопросами цветовосприятия. - «Разоблачение теории Ньютона» и «Изъяснение таблиц» на русском языке издаются впервые.

Рассказано, как ученый, углубляясь в свою науку, обнаруживает, что основные ее положения ниоткуда не следуют, ни на каком материале не основаны, а просто приняты на веру еще тогда, когда основные факты не были собраны и упорядочены. Часто факты, притом жизненно важные ныне, решительно противоречат принятым нормам, но, как говорят скептики, «тем хуже для фактов». Почему так? Герой повестей и очерков (опубликованных здесь и ранее), по установкам своим один и тот же, пытаясь понять, в чем тут дело, обнаруживает, что данное обстоятельство носит по сути религиозный характер. Давно ли так? - Обращение к истории науки показывает, что подмена обоснования верой идет из Средних веков (когда авторитет был выше наблюдения, а доказательством обычно считалось согласование с авторитетом), причем в науке есть несколько общепринятых методов подмен, незаметных большинству. Известны они в явном виде лишь горстке науковедов, о которых масса ученых не знает ничего. Наш герой поначалу тоже ничего этого не знает и вынужден сам открывать азы науковедения. Затем он сам становится науковедом, что позволяет ему переосмыслить сделанное им самим в конкретной науке. - Почти (а порою совсем) не имея поддержки коллег, герой Повести много рассказывает о своей науке возлюбленным (а они очень разные), причем любовь и наука во многом оказались неразъединимы. Героини Повести, поначалу ничего не понимая ни в его науке, ни его взглядах, хотят от него простейших примеров и объяснений, что полезно и читателям книги, и самому герою, ибо простейшие вопросы часто бывают главными в обосновании науки и практики. (Например, почему монета, даже несимметричная, падает каждой стороной почти одинаково часто; или, почему лиса рыжая.) Иногда роль героинь становится для героя решающей – и в науке, и в самой его жизни. А жизнь вокруг кипит. - В конце книги добавлены статьи, не вошедшие в сборник «Взаимосвязи жизни».

Джеймс Прескотт Джоуль, английский физик-экспериментатор викторианской эпохи, один из авторов закона сохранения энергии. «Джоуль и другие» — первая биографическая книга на русском языке, рассказывающая о его жизни и о сделанных им научных открытиях. В книге семь глав, в том числе: «“Силы” и энергия: Фарадей против Джоуля»; «Джоуль и Уильям Томсон»; «Джоуль и научное сообщество». Отдельные главы представляют собой практически законченные тексты и поэтому их можно читать в любой последовательности.

Третий том трудов историка науки Глеба Константиновича Михайлова (1929–2021) включает 15 работ по истории механики, гидравлики и ракетного дела, опубликованных в 1975–2008 гг. на русском, английском и немецком языках. Несколько работ посвящены трудам Даниила Бернулли (1700–1782) по гидродинамике. Дан очерк развития гидравлики в XVIII – первой половине XX века. Описаны некоторые аспекты развития истории механики. Другие исследования охватывают забытые работы ученого-любителя Георга Букуа (1781–1851) по динамике систем с переменными массами, труды шотландского математика К. Макларена (1698–1746) по механике, историю изучения эффекта Робинса-Магнуса, ранние этапы развития теории реактивного движения и динамики систем переменного состава. Последняя работа посвящена зарождению и развитию механики в России и в особенности в Москве. - Для историков науки, физиков, математиков.

В книге публикуются полевые дневники известного советского вулканолога, основателя и первого директора Института вулканологии ДВО РАН на Камчатке, члена-корреспондента Академии наук СССР Бориса Ивановича Пийпа (6.11.1906–10.03.1966), а также воспоминания о нем и его переписка. - В книге описаны экспедиции 1931–1954 гг. на Ключевскую группу вулканов, на вулканы Авачинский, Шивелуч, Толбачик, в кальдеру Узон, на термальные ключи Центральной и Северной Камчатки и на Курильские острова для изучения последствий цунами 1952 г. - Книга приурочена к 115-летию с даты рождения Б.И. Пийпа.

Второй том трудов историка науки Глеба Константиновича Михайлова (1929 – 2021) включает десять работ по истории механики конца XVII – XX веков, в том числе одну, опубликованную на английском языке. Даны очерки научной деятельности И. Ньютона, Д. Бернулли и отчасти Л. Эйлера (ему отдельно посвящен первый том трудов, выпущенный в 2019 г.). Труд (мемуар) Л. Эйлера «Общие законы движения жидкостей», посвященный выводу уравнений движения жидкостей и газов, дан в переводе с французского на русский язык. Представлены очерки развития механики сплошной среды в XIX веке и гидроаэродинамики в XX веке. Изобилующий фактическими данными обзор истории изучения механики в Российской академии наук охватывает период с 1720-х до 1990-х годов. Текст о состоянии и задачах истории механики в 1970-х гг. написан в полемическом ключе. В другой работе (доклад 1981 г.) дан анализ развития истории механики в 1960–1970-е гг. - Для историков науки, физиков, математиков.

Рассказано, как ученый, углубляясь в свою научную дисциплину, обнаруживает, что основные ее положения ниоткуда не следуют, ни на каком материале не основаны, а просто приняты на веру еще тогда, когда основные ее факты не были собраны и упорядочены. Часто факты, притом жизненно важные, решительно противоречат науке, но, как говорят скептики, «тем хуже для фактов». Почему так? Герой повестей и очерков, пытаясь понять, в чем дело, обнаруживает, что это обстоятельство носит по сути религиозный характер. - Давно ли так? Из истории науки видно: подмена обоснования верой идет из Средних веков, когда авторитет стал выше наблюдения. Наш герой, сам того не зная, открывает азы науковедения, что позволяет ему переосмыслить свои научные результаты и общие мнения. - В трехтомнике собраны некоторые работы автора последних сорока лет, включающие автобиографический материал, хотя бы и косвенно. - В первом томе помещены научные (включая популярные) работы, призванные показать развитие наук о природе и обществе и их восприятие обществом за последние полвека, а также изменения самой жизни – особенно со времен «перестройки», когда автор в 1986–1993 годах активно собирал неформальную прессу. Автор возвращает читателей к важным, но почти забытым событиям и проблемам, получающим новый смысл в свете новых знаний. - Два других тома отведены двум большим полубиографическим повестям и приложениям к ним. В них развита та же тематика.

Первый том собрания сочинений историка науки Глеба Константиновича Михайлова (р. 1929) включает девять работ, посвященных биографии и творчеству выдающегося физика и математика Леонарда Эйлера (1707–1783). Статьи и разделы в коллективных монографиях написаны Г.К. в 1957–2007 гг. В настоящем томе некоторые из них дополнены и переработаны; работы, опубликованные ранее на иностранных языках, переведены здесь на русский язык. Дано подробное жизнеописание Л. Эйлера, описан его переезд в Санкт-Петербург для работы в Академии наук, освещены некоторые детали семейной жизни Л. Эйлера и получение его предками базельского гражданства в 1594 г. Описаны неопубликованные к 1950-м годам материалы Л. Эйлера в Архиве Академии наук. Дан подробный перечень потомков Л. Эйлера в девяти поколениях, вплоть до наших дней. Описан вклад Л. Эйлера в становление рациональной механики. Все работы Г.К. Михайлова снабжены обширным справочно-библиографическим аппаратом. - Для историков науки, математиков, физиков.

В книге изложено новое понимание эволюционной доктрины Ламарка. До середины XIX века в языке науки не было понятия наследственности, но было заменяющее понятие природы. Родовые и видовые признаки со времен схоластики рассматривались в качестве существенных и, следовательно, в качестве истинных признаков, описывающих природу организма. Природу в этом смысле противопоставляют изменчивым внутривидовым признакам, которые могут быть классифицированы в отношении того, способны ли они передаваться от родителей детям или нет. Понятие наследственности в качестве описания наследуемой изменчивости было использовано Дарвином в его теории естественного отбора. Ламарковская и дарвиновская модели эволюции, следовательно, имеют разные предметные области. К концу XIX столетия понятие природы (организма) исчезло из языка науки. Как результат, «ключ» для удовлетворительного понимания произведений Ламарка был утерян. Ламарковский подход соответствует положениям физиологической концепции наследственности, имевшей хождение на рубеже XIX–XX веков и ныне получившей развитие в идеях эпигенетики и нового направления «Evo-Devo».